Е.В.Генералова

МЕТОНИМИЯ ИМЕН СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ В ОБИХОДНОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ XVI-XVII ВВ.

Русское слово в историческом развитии (XIV- XIX вв.): Мат-лы секции «Ист. лексикология и лексикография». XXXV Межд. филолог. конф. 13-18 марта 2006. СПб, 2006.  С. 20-25.

В семантической системе обиходного русского языка XVI-XVII вв. преобладают метонимические переносы, во многом в связи с близостью этого типа языка разговорной речи. Соответственно традиционному принципу, на основе типа связи между смежными денотатами выделяются количественная метонимия (синекдоха) и качественная, включающая пространственный, причинно-следственный, временной, атрибутивный и квантитативный типы (1). В истории языка представлены все эти типы.

Переносов по типу синекдохи в обиходном русском языке Московской Руси достаточно много, и они традиционны, осуществляясь по моделям: «растение - плод этого растения» (арбуз, боб, брусница и др.), «растение - семена этого растения» (напр., анис: Трава анис а ростет за морем (Травник, XVII в.) и А онис и гвоздика, шаврань и кардамон, и изюмные и винные ягоды … на все стороны лопатами мечут (Сказ. о роск. житии, XVII в.)), «дерево - ветви этого дерева» (было шествие за вербою [`ветками`] (Вкл. Нижегор., XVII в.)), «дерево – древесина этого дерева, дрова» (береза, дуб), «животное - мясо этого животного» (белужина: сорок восмъ рыбъ белужины (Сл. Смол., 1673 г.) и бочку… белужины (Дм., XVI в.)), «животное – мех, шерсть этого животного» (баран, барс, белка, бобр, векша, выдра и др.: БЬлки ловить ношки отбить (Сим. Посл. XVII в.) и шуба под бЬлъками камчатъная (МДБП, 1688 г.)), «предмет – часть предмета» (багор `шест с железным острием и крюком`: и они стрЬльцы повинни ходить всЬ на пожаръ… зъ баграми, которыми ломаютъ избы (Котошихин, 1667 г.) и `крюк, металлический наконечник такого инструмента`: Ковал багор, другой починивал (Сл. промысл., 1631 г.)), обратный перенос «часть совокупности – совокупность»: (альфа `название первой буквы греческого алфавита` и `азбука`: АлфЬ учится МарфЬ (Сим. Посл., XVII в.). Наиболее часта синекдоха у лексем-обозначений животных, самой распространенной в этот период является модель «животное – его мех, шерсть, кожа».

Второй тип синекдохи по модели «один - много» с переходом конкретного существительного в собирательное также хорошо известен: Взяли 100 денегъ и 2 деньги съ четвертцей за горохъ, за бобъ, за семя да за охвостье (Кн. расх. Завелич.ц., 1531 г.).

Среди типов качественной метонимии наиболее часта в обиходном языке XVI-XVII вв. пространственная метонимия. Встречается среди конкретных и абстрактных существительных по моделям: «растение - место, где растет растение» (брусничник `кустарник брусники` и `место, поросшее брусникой`) и наоборот «место - объект, находящийся на этом месте» (болото `топь, грязь`: Бродитъ што чортъ по болоту (Сим. Посл., XVII в.) и `лес, растущий на низком, топком месте`: рубет де нехто болото (ИНРЯ, 1696 г.)). Для лексем, обозначающих части тела, известны переносы «часть тела - органы, там локализованные» и «часть тела - сторона туловища, где находится эта часть тела» (брюхо `часть тела`: все на брюхе лежал: спина гнила (Авв. Ж., 1675 г.), `внутренние органы`: пулка де сквос не прошла а брюха не въздула (Гр., 1658 г.), `сторона туловища`: что бы зелие не попало на брюхо (Леч. Щук., XVII в.)). Модель «часть тела - заболевание этой части тела» (зуб: Трава сказала пьют от зубов (МДБП, 1643 г.)) очень типична для современной разговорной речи, это ситуативная метонимия, «при которой полное обозначение некоторой ситуации, опирающееся на предикат, сводится к компоненту предметного значения» (2). .

Большой продуктивностью в обиходном языке XVI-XVII вв. характеризуются модели «содержащее – содержимое» (бадейка, бочечка, братина, лукошко и др.: явил продать: меду…7 бадеек (Сл. Промысл., 1653 г.)) и – как следующая ступень – «емкость - мера объема» (бочка, бочонок, ведро, чарка: 6 бочек амных вина горелки, 8 бочек малых вина горелки ж (РШЭО, 1620 г.), 30 ведръ вина полуаршинных (Хоз. Мор.II, 1651 г.)). Обозначения различных емкостей чаще всего развивают значения по модели пространственной метонимии. Аналогичный переход «предмет – мера длины»: вервь `веревка` (по две верви шелковыя розных цвЬтовъ (Савваитов, 1640 г.)) и `мера земли` (а пашенные земли и сенныхъ покосовъ … три верьви тритьцать шесть саженъ (Сл. Промысл. I, 1611 г.)). Зарегистрирован и более типичный для последующего периода обратный переход «мера – мерка»: аршин (четыре аршина сукна краснова (Ст. сп. Елчина, 1640 г.) и Аршинъ на сукно, а кувшинъ на вино (Сим. Посл., XVII в.)).

Интересны метонимические переносы по моделям: «организация - имущество этой организации» (артель `объединение для совместного промысла` послал гсдрь артел людеи (Гр., XVII в) и `общее имущество членов артели` того товару у него в артель не взяли (Сл. Перм, 1648 г.), ватага `артель` и `постройки этой организации`, «страна света - государства в этой части света» (восток), «помещение - действие, осуществляемое в этом помещении» (баня).

Возможно осуществление пространственных метонимических переносов как бы по встречным моделям: см. «место, где осуществляется какая-либо деятельность - эта деятельность» (базар `торговая площадь` и `рыночные сделки`), и, напротив, «действие - место действия» (богомолье, бранье, варта, напр., богомолье `приношение молитв`: почему де ты въ богомольЬ за патриарха Бога молишь? (СиД, 1630 г.) и `место, где приносятся молитвы`: Сторговала гсдрня кЬлишко в вашем гсдрьском бгомоле в ОлЬксеевском монастыре (МДБП, 1641 г.).

Причинно-следственная (каузальная) метонимия представлена в обиходном русском языке XVI-XVII вв. не столь многими моделями, как в современном языке, но по количеству языкового материала является едва ли не ведущей. Большинство причинно-следственных переносов осуществляется не среди отглагольных существительных, а по модели «материал – изделие» с различными вариациями, напр., «растение - пищевой продукт из него» (брусница `ягодный кустарник` и `брусничный напиток`. Продуктивна модель «материал, ткань – отрезок, кусок этой ткани» (аба, аксамит, алтабас, бархат и др.: да на падводе деветнатцот штук обы (Южн. тамож. кн., 1642 г.)). Поскольку при таком переносе происходит мена признака «вещественное – конкретное», то в новом значении такие существительные могут употребляться во множественном числе, и в текстах, как правило, встречается именно эта форма: продает … сукна, камки, отласы, бархаты, тафты (РШЭО, 1648 г.). Очень типично метонимическое употребление лексем, обозначающих вещество, материал (особенно часто ткань) в форме именительного падежа в значении `материал, из которого что-л. изготовлено`: беседка зуб рыбеи, трои серги вареники, шуба сукно багрово, шапка багрецъ червчетъ, причем употребление существительных в таком метонимическом значении, очевидно, воспринималось приметой разговорного языка.

Другие распространенные модели причинно-следственной метонимии: «предмет - его изображение» и «объект – предмет, названный в честь него». Специфика этих моделей в обиходном языке XVI-XVII вв. в том, что они представлены почти исключительно существительными, обозначающими различные объекты поклонения в христианской религии, религиозные события. Напр., в контекстах Да даю к Архааггелу … деревню Воиново без четвертои доли. (АИ Волокол. м., 1541 г.), онъ порядился къ намъ къ Великомученику служити. (А. Лодом. ц., 1588 г) для лексем архангел и великомученик реализуется значение `церковь, им посвященная`, в контекстах дал вкладом…крест благословящей да 2 аггела (Вкл. кн. ТСМ, 1678 г.), А в середине два праздника – Богоявление да Преображение (Вкл. Нижегор., 1675 г.) лексемы ангел, Богоявление, Преображение имеют семантику `изображение`.

Причинно-следственная метонимия среди абстрактных существительных распространена меньше и представлена несколькими моделями с частым переходом абстрактных существительных в конкретные: «событие - праздник в ознаменование этого события» (богоявление, крещение, введение), «действие - результат действия» (варение, бой), «цвет – характерный предмет этого цвета или краска» (багрец, бакан), «состояние - источник, место этого состояния» (веселие `радость` и `пир`), «качество - носитель качества» (аромат `запах` и `вещество, обладающее приятным запахом`), «процесс - результат процесса» (бобушки `оспа` и `шрам от оспы`).

Aтрибутивные метонимические переносы известны по двум моделям: «объект, выступающий символом какого-нибудь понятия, события – это событие» (верба `ветви дерева` и `Вербное воскресенье`: ездили на ярманку к Вербе к Николину дни вешнему (РБС, 1636 г.)) и «чин - человек, носящий его» (адмирал, вахмистр).

Временная метонимия также не очень часта в обиходном языке. Интересна модель «объект - время, которое им занимаются»: апостол `богослужебная книга, содержащая послания и «Деяния» апостолов` (Апостолъ; Евангелие, дска серебром обложена (Кн. Корм. Кир.-Б. м., XVII в.) и `время чтения этой книги` (въ паремью и въ апостолъ, стоялъ государь у патриарша мЬста (Выходы ц.в.к., 1647 г.)).

Квантитативная метонимия представлена одной достаточно продуктивной моделью «действие - количество предмета, возникшего в результате него» (варение, варево, брага, варя): варя `приготовление путем кипячения` и `количество, сваренное за один раз` (Пивовару Якушку Соснину за пивные за три вари (Сл. Том., 1673 г.))

Таким образом, в обиходном языке XVI-XVII вв. в целом известны все наиболее существенные виды метонимических переносов. Наиболее популярны самые древние и конкретные виды переносов: пространственная метонимия и синекдоха, продуктивна также причинно-следственная метонимия по древнейшей модели “материал - изделие”. Образование новых значений может сопровождаться меной категориальных признаков «абстрактное-конкретное», «одушевленное-неодушевленное», «вещественное-собирательное». Из тематических групп метонимические переносы наиболее часты в сфере обозначений тканей, емкостей, животных, из абстрактных - обозначений мест.

Вопрос лексикографической подачи метонимических переносов практически не решен, сложились просто определенные традиции в подаче каждого конкретного метонимического переноса, более или менее устойчивые в зависимости от распространенности метонимической модели. На мой взгляд, основная масса метонимических переносов должна быть интерпретирована как отдельные значения, и это правомерно с точки зрения общей семасиологии. В качестве оттенка возможно представление синекдохи, кроме распространенной модели «животное – мех, шерсть, кожа этого животного», который принято подавать как различные значения, что оправдано и в связи с большим количеством материала. При отдельных значениях помета метон. представляется излишней, т.к. метонимия - типичный и наиболее распространенный перенос в обиходном языке XVI-XVII вв. (в этом смысле целесообразнее давать помету при метафорических переносах). Помета метон может сопровождать метонимический перенос, оформленный как оттенок, или, по каким-либо соображениям, как употребление, если это единичный, а не регулярный случай.

В целом, рассмотрение метонимии в историческом плане позволяет понять ее номинативную функцию и роль метонимии как средства развития семантической и лексической системы языка.

Использованные источники.

Авв. Ж. – Житие протопопа Аввакума, им самим написанное. М., 1960.

АИ Волокол. м. – Акты исторические Волоколамского монастыря. СПб, 1917.

А. Лодом. ц. - Акты Лодомской церкви Архангельской епархии. СПб, 1908.

Вкл. Нижегор. – Вкладная книга Нижегородского Печерского монастыря. //Чтения ОИДР. 1898. Кн. 1. Отд. 1.

Выходы ц.в.к – Выходы государей царей и великих князей Михаила Федоровича, Алексея Михайловича, Федора Алексеевича всея Русии самодержцев (1632-1682 гг.) / Сообщ. П.М. Строев. М., 1844.

Гр. – Грамотки XVII –н. XVIII в. /Под ред. С.И. Коткова. М., 1969.

Дм. – Домострой /Изд. подг. В.В. Колесов и В.В. Рождественская. СПб, 1994.

ИНРЯ – Котков С.И., Панкратова Н.П. Источники по истории русского народно-разговорного языка XVII -н. XVIII в. М., 1964.   

Кн. Корм. Кир.-Б. м. – Кормовая книга Кирилло-Белозерского монастыря // Зап. Отд. рус. и слав. археологии Археолог. об-ва. Т. 1. Отд. 3. СПб, 1851.

Кн. Расх. Завелич.ц. – Расходная книга псковской Завеличской церкви 1531 г. //Зап. Отд. рус. и слав. археологии Археолог. об-ва. Т. 1. Отд. 3. СПб, 1851.

Котошихин – Котошихин Г. О России в царствование Алексея Михайловича: 2-е изд. СПб, 1859.

Леч. Щук. – Указ как лечити больных людеи (хр. в ГИМ. Собр. Щукина № 290).

МДБП – Московская деловая и бытовая письменность XVII в. /Изд. подг. С.И. Котков, А.С. Орешников, И.С. Филиппова. М., 1968.

РБС – Русско-белорусские связи: Сб. документов (1570-1667 гг.) Минск, 1963.

РШЭО – Русско-шведские экономические отношения в XVII в. /Отв. ред. М.П. Вяткин. И.Н. Фирсов. М.; Л., 1960.

Савваитов – Савваитов П. Описание старинных царских утварей, одежд, оружия, ратных доспехов и конского прибора. СПб, 1865.

СиД – Новомбергский Н. Слово и дело государевы: Процессы до издания Улож. Алексея Михайловича 1649 г. Т.1 /Зап. Моск. Археолог. ин-та. Т. 14. М., 1911.

Сказ. о роск. житии – Сказание о роскошном житии и веселии //Русская демократическая сатира XVII в. /Подг. Текстов В.П. Адриановой-Перетц. М.;Л., 1954.

Сим. Посл. – Старинные сборники русских пословиц, поговорок, загадок и проч. XVII –XIХ вв. /Собр. П. Симони. //Сб. ОРЯС. Т. 66. СПб, 1899.

Сл. Промысл. – Словарь промысловой лексики Северной Руси XV-XVII вв. СПб, 2003.

Сл. Смол. – Региональный исторический словарь. Смоленск, 2002.

Сл. Том. – Словарь народно-разговоной речи г. Томска XVII – начала XVIII вв. Томск, 2002.

Ст. сп. Елчина – Статейный список Ф.Е. Елчина //Путешествия русских послов XVII-XVII вв. М.;Л., 1954.

Травник – Травник (Лечебник) /Перев. Н. Любчанина [Булева], 1534 г. (хр. в ГИМ. Уваров. № 387).

Хоз. Мор.II – Хозяйство крупного феодала-крепостника XVII в.: Хозяйство боярина Б.И. Морозова. Ч. 2. М.; Л., 1933-1936.

Южн. тамож. кн. – Памятники южновеликорусского наречия: Таможенные книги. /Изд. подг. С.И. Котков, Н. С. Коткова. М., 1982.

Литература.

1. Большая часть моделей метонимических переносов сформулирована в соответствии с монографией А. Бириха Метонимия в современном русском языке. Munchen, 1995.

2. Н.Д. Арутюнова. Метонимия. // Языкознание. БЭС /Гл. ред. В.Н. Ярцева.М., 1998.